Корица

В начале 60-х голландская заводчица абиссинских кошек ради Мария Фалкена (питомник
Mariendaal) импортировала из Англии пару красных абиссинов (сегодня этот окрас называется
соррель). Оба животных - кот по кличке Tranby Red Sothis и кошка по кличке Tranby Delila -
родились в питомнике Tranby у заводчицы Дороти Виндзор, у которой Фалкена прежде брала
абиссинов окраса радди (ruddy).

Прежде на континенте не было абиссинов окраса соррель, пока не появились Сотис и Дилайла,
и Фалкена полагала, что кошки действительно красные, как их тогда называли. Но они вовсе не
были красными, по крайней мере, внешне. Вместо оранжевого цвета, как обычно у красных
кошек, новые абиссины Фалкена были коричневато-рыжими, как лисы. «Различие стало
заметнее, - вспоминает Фалкена, - когда кто-либо из них сидел рядом с моей рыжей мраморной
домашней кошкой, Восье.»

Фалкена была известна среди голландских фелинологов своим любопытством и готовностью
поэкспериментировать. Так как ее красные абиссины на самом деле не выглядели красными,
Фалкена решила выяснить, на самом ли деле они генетически красные (О). Она повязала
Дилайлу с абиссином окраса радди Nigella Simba. Среди четырех котят, родившихся от этой
пары, был настоящий сюрприз - кошечка по кличке Iris, ради, как и ее отец и братья, а вовсе не
черепаховая, как можно было бы ожидать, если бы Дилайла была генетически красной.
«Мне было трудно это понять, - говорит Фалкена, - и я спросила об этом д-ра Яна Дёксена. Он
был председателем клуба, в котором я тогда состояла. Он ответил мне: «Кажется, что Сотис и
Дилайла имеют своего рода коричневый окрас, они очевидно не красные.»

Он посоветовал мне произвести контрольную вязку с Crossways Heritor, первым племенным
котом окраса Гавана в Голландии. Я попросила владелицу Heritor, Марго де Хаас, предоставить
мне его для вязки с Iris.

В помете родилось три довольно крупных кота. Сегодня их назвали бы тикированными тэбби, но
тогда такого окраса еще не было. Котята, родившиеся в 1964 году, имели заметно
ориентальный тип и имели превосходный тикинг. Двое были черными, а один - шоколадного
окраса, как и Heritor. Самого красивого котенка, шоколадного тикированного, назвали Choco
Prince. Он был зарегистрирован как «прочий окрас».

Фалкена написала Дороти Виндзор: «Красные абиссины - не красные, а шоколадные. Может,
назвать этот окрас иначе?» Дороти Виндзор, обычно милая и добрая, была несколько
шокирована - но не из-за того, что «красные» абиссины вовсе не красные. «Вязки абиссинов с
другими породами не приняты,» - ответила она Фалкена. И добавила: «Они выглядят красными,
потому они и называются красными.»

Исследования

Фалкена попробовала заинтересовать других своими исследованиями шоколадных абиссинов,
но так как никого это не волновало, она решила сама посвятить себя своему интересу -
заняться разведением ручных пятнистых кошек. Через несколько месяцев она получила двух
кошечек - котят суданской кошки (Felis silvestris rubida), жившей в местном зоопарке и рыжего
деревенского кота, который сделал непредвиденный ночной визит в зоопарк. Один из котят от
этой пары была черепаховая кошечка, другая - сероватая черепаха. Черепаховая кошка имела
ориентальный тип. Серенькая была пятнистой, как и ее мать. Со слов Фалкена, голоса котят
напоминали «сочетание смертельно раненого оперного певца и попугая». Она назвала серую
черепашку Ruby R. Tibaldi, а другую - Sylvi M. Callas, по именам певцов, которые были тогда на
вершине своих карьер.

Когда Руби и Сильвии подросли, то их повязали с «красным» абиссином Фалкена, Tranby Red
Sothis. Обе кошки родили часть пятнистых и часть тикированных котят. Последние имели
превосходный тип, неотличимый от чистокровных абиссинов, и их тикинг был отличным, хотя
кольца на их ногах и хвосте были весьма заметны. Фалкена оставила себе пятнистого котенка
Мими из помета Сильвии и затем повязала эту кошечку с Choco Prince, сыном Crossways Heritor
и Iris. В результате этой вязки 21 февраля 1966 года родились два котенка. Один из этих котят,
кошечка по кличке Choco Satin, была красивой тикированной тэбби; другой, котик по кличке
Choco Stramin, был тигровым тэбби с рваными полосами. В их родословных их окрасы назвали
просто как «прочий окрас».

Satin и Stramin имели более светлый шоколадный окрас, чем у Choco Prince или Heritor, их
дедов. Цвет фона их шерсти кофе с молоком также отличался от теплого абрикосового фона
абиссинов окраса соррель.

Примечание не про окрас

Фалкена не могла найти объяснение необычному окрасу этих котят, ей не помогли и книги о
кошках. Она сообщила о своем открытии Дёксену, который посоветовал ей написать статью о
ее открытиях и отослать ее в различные журналы о кошках в надежде, что кто-нибудь из
фелинологов даст этому объяснение. «Так, я написала статью в голланский журнал о кошках, -
говорит Фалкена, - Затем я отправила эту статью в Англию, Америку, Францию, Германию и
даже Kate Palmgren, которая работала с финским журналом о кошках. Единственной, кто принял
мою статью всерьез, была Rosemarie Wolff, в то время судья FIFe, из Германии. Она очень
активно занималась генетикой. Если же я заговаривала с кем-либо из других фелинологов о
моих открытиях, то в ответ получала в лучшем случае лишь милые улыбки.»

Когда статья Фалкена появилась в журнале голландского клуба Felikat (система FIFe), то она
привлекла внимание Do Wielinga, заводчицы из Амстердама. Хотя Wielinga не могла объяснить
генетику странного окраса котят, она дала ему название. Когда Виелинга приехала в гости к
Фалкена посмотреть на ее кошек, Фалкена предложила ей чашку чая и коричное печенье.
Виелинга заметила: «Это печенье имеет такой же цвет, что и Ваши котята.» С тех пор Фалкена
называла своих кошек со странным окрасом «коричными печеньями».

Революция в племенной работе

В один прекрасный день в 1969 году Фалкена сделала вязку, которую она описывает как
«великую революцию в области пятнистого окраса» - пятнистый кот повязал пятнистую кошку.
Что же еще могло бы дать в результате превосходные пятна?»

Но вместо этого результатом этой вязки стали двое гаван и двое эбони. «Фатализм у меня в
крови, сказала Фалкена, - Для меня это было знаком, что я должна заниматься разведением
только кошек окраса гавана и эбони.» В последующие десять лет, пока она этим занималась,
время от времени в пометах появлялись «слишком светлые» гаваны. Она отдавала эти
«коричные печенья» своим друзьям из числа любителей, так как ей тогда было стыдно, что в ее
программе племенной работы могла появиться такая ошибка. Тем не менее, кошки ее линий
являлись носителями гена окраса корицы (циннамон). «Коричные печенья» (и так же часто
появлявшийся их еще более светлый вариант - окрас фавн) продолжали рождаться по всей
Голландии и часто - к радости заводчиков из независимых клубов.

Летом 1979 года получила письмо от Stibbe Lieneman, заводчицы одного из независимых
клубов. Линеман сообщила, что она тоже занимается разведением «светлых гаван» и что она
знала - этот окрас явился результатом экспериментов Фалкена. Она предложила Фалкена
одного из своих котят окраса светлая гавана. Фалкена созвонилась с ней, договорилась о
встрече и вернулась домой с Desert Sands de Mont Eyk. Чуть позже она услышала о
циннамоновом коте Catty-Castle's Singa Mas. Он жил неподалеку от Фалкена в семье van Eck,
которая занималась разведением ориенталов.

Фалкена повязала Akeleia van Mariendaal, кошку окраса гавана - носительницу гена корицы, с
Singa Mas. Также она повязала Alice, сестру Akelea, с Desert Sands, и вернулась обратно в
разведение как заводчица циннамонов, на этот раз - как член независимого клуба, Nederlandse
Kattenfokkers Verenigung (голландский клуб любителей кошек - N.K.F.V.).

В заключение - больше, чем милые улыбки

Хотя Фалкена воздерживалась выставлять своих кошек окраса циннамон, в марте 1980 года
Ineke Zegers, председатель N.K.F.V., позвонила ей и спросила, сколько циннамонов есть у
Фалкена. Когда Фалкена ответила, что у нее их «более двадцати пяти», то Zegers
порекомендовала ей подать официальную заявку на признание циннамонов.

«Я была так рада, что в мой телефон не встроена видеокамера, - говорит Фалкена, - Я никогда
не выглядела так глупо, как в тот момент. Я думала, что когда подобное случается, то нужно
упасть на колени и начать молиться, и этого все же будет мало. Я заполнила бланки и вписала
своих циннамонов, и 19 апреля 1980 года циннамоны были признаны N.K.F.V. как «иноземные
короткошерстные». Комитет по признанию пород осмотрел всех животных, проверил
генетические формулы, все было занесено в протокол. Мне вручили сертификат и огромный
букет цветов, какой мне только доводилось когда-либо получать, а также высказали
признательность за мою работу первопроходца.»

(Так как независимые клубы любителей кошек традиционно признают породу, если она
признана другим независимым клубом, то циннамоны впоследствии были приняты по всему
континенту, кроме FIFe).

...И другие друзья циннамонов

В 1984 году Marvin Miseroy, другой голландский заводчик (питомник El Chiridah), увлекся
окрасом циннамон и решил специализироваться в его разведении. Он работал рука об руку с
Фалкена над совершенствованием окрасов циннамон у сиамов и ориенталов. Он также ввез
циннамоновых кошек из Англии, чтобы улучшить тип. Постепенно он следовал за Фалкена как
за движущей силой. В 1989 Miseroy вступил в FIFe и вместе с Wendel Stoop из Швейцарии
(питомник Silver Fox), другим заводчиком FIFe, организовал презентацию сиамов, балинезов,
яванезов и ориенталов окрасов циннамон и фавн в апреле 1990 году на международной
выставке FIFe в Алмере, Голландия. Судьи/комиссия племенной книги одобрили яванезов и
ориенталов, которые были признаны на генеральной ассамблее в том же году (начиная с 1
января 1991 года), но воздержались от признания сиамов и балинезов из опасения, что ген
рецессивного белого окраса (альбинизма) начнет распространяться по Европе через
импортированных из Англии циннамонов. Комиссия пожелала, чтобы заводчики очистили от
этого гена те линии, которые были подозрительны на его носительство, и затем вновь
представить сиамов и балинезов для признания. В течение последующих пяти лет Miseroy и
другие заводчики циннамонов работали над удалением гена альбинизма, и в мае 1995 года
сиамы и балинезы окрасов циннамон и фавн были вновь представлены для признания в Тиле,
Голландия. Предварительный отчет судей/комиссии племенной книги гласил, что эти окрасы
получают полное признание, кроме тэбби-пойнт и торти-пойнт.

			"Коричное печенье"
		В начале 60-х голландская заводчица абиссинских кошек ради Мария Фалкена (питомник Mariendaal) импортировала из Англии пару красных абиссинов (сегодня этот окрас называется соррель). Оба животных - кот по кличке Tranby Red Sothis и кошка по кличке Tranby Delila - родились в питомнике Tranby у заводчицы Дороти Виндзор, у которой Фалкена прежде брала абиссинов окраса радди (ruddy). Прежде на континенте не было абиссинов окраса соррель, пока не появились Сотис и Дилайла, и Фалкена полагала, что кошки действительно красные, как их тогда называли. Но они вовсе не были красными, по крайней мере, внешне. Вместо оранжевого цвета, как обычно у красных кошек, новые абиссины Фалкена были коричневато-рыжими, как лисы. «Различие стало заметнее, - вспоминает Фалкена, - когда кто-либо из них сидел рядом с моей рыжей мраморной домашней кошкой, Восье.» Фалкена была известна среди голландских фелинологов своим любопытством и готовностью поэкспериментировать. Так как ее красные абиссины на самом деле не выглядели красными, Фалкена решила выяснить, на самом ли деле они генетически красные (О). Она повязала Дилайлу с абиссином окраса радди Nigella Simba. Среди четырех котят, родившихся от этой пары, был настоящий сюрприз - кошечка по кличке Iris, ради, как и ее отец и братья, а вовсе не черепаховая, как можно было бы ожидать, если бы Дилайла была генетически красной. «Мне было трудно это понять, - говорит Фалкена, - и я спросила об этом д-ра Яна Дёксена. Он был председателем клуба, в котором я тогда состояла. Он ответил мне: «Кажется, что Сотис и Дилайла имеют своего рода коричневый окрас, они очевидно не красные.» Он посоветовал мне произвести контрольную вязку с Crossways Heritor, первым племенным котом окраса Гавана в Голландии. Я попросила владелицу Heritor, Марго де Хаас, предоставить мне его для вязки с Iris. В помете родилось три довольно крупных кота. Сегодня их назвали бы тикированными тэбби, но тогда такого окраса еще не было. Котята, родившиеся в 1964 году, имели заметно ориентальный тип и имели превосходный тикинг. Двое были черными, а один - шоколадного окраса, как и Heritor. Самого красивого котенка, шоколадного тикированного, назвали Choco Prince. Он был зарегистрирован как «прочий окрас». Фалкена написала Дороти Виндзор: «Красные абиссины - не красные, а шоколадные. Может, назвать этот окрас иначе?» Дороти Виндзор, обычно милая и добрая, была несколько шокирована - но не из-за того, что «красные» абиссины вовсе не красные. «Вязки абиссинов с другими породами не приняты,» - ответила она Фалкена. И добавила: «Они выглядят красными, потому они и называются красными.» Исследования Фалкена попробовала заинтересовать других своими исследованиями шоколадных абиссинов, но так как никого это не волновало, она решила сама посвятить себя своему интересу - заняться разведением ручных пятнистых кошек. Через несколько месяцев она получила двух кошечек - котят суданской кошки (Felis silvestris rubida), жившей в местном зоопарке и рыжего деревенского кота, который сделал непредвиденный ночной визит в зоопарк. Один из котят от этой пары была черепаховая кошечка, другая - сероватая черепаха. Черепаховая кошка имела ориентальный тип. Серенькая была пятнистой, как и ее мать. Со слов Фалкена, голоса котят напоминали «сочетание смертельно раненого оперного певца и попугая». Она назвала серую черепашку Ruby R. Tibaldi, а другую - Sylvi M. Callas, по именам певцов, которые были тогда на вершине своих карьер. Когда Руби и Сильвии подросли, то их повязали с «красным» абиссином Фалкена, Tranby Red Sothis. Обе кошки родили часть пятнистых и часть тикированных котят. Последние имели превосходный тип, неотличимый от чистокровных абиссинов, и их тикинг был отличным, хотя кольца на их ногах и хвосте были весьма заметны. Фалкена оставила себе пятнистого котенка Мими из помета Сильвии и затем повязала эту кошечку с Choco Prince, сыном Crossways Heritor и Iris. В результате этой вязки 21 февраля 1966 года родились два котенка. Один из этих котят, кошечка по кличке Choco Satin, была красивой тикированной тэбби; другой, котик по кличке Choco Stramin, был тигровым тэбби с рваными полосами. В их родословных их окрасы назвали просто как «прочий окрас». Satin и Stramin имели более светлый шоколадный окрас, чем у Choco Prince или Heritor, их дедов. Цвет фона их шерсти кофе с молоком также отличался от теплого абрикосового фона абиссинов окраса соррель. Примечание не про окрас Фалкена не могла найти объяснение необычному окрасу этих котят, ей не помогли и книги о кошках. Она сообщила о своем открытии Дёксену, который посоветовал ей написать статью о ее открытиях и отослать ее в различные журналы о кошках в надежде, что кто-нибудь из фелинологов даст этому объяснение. «Так, я написала статью в голланский журнал о кошках, - говорит Фалкена, - Затем я отправила эту статью в Англию, Америку, Францию, Германию и даже Kate Palmgren, которая работала с финским журналом о кошках. Единственной, кто принял мою статью всерьез, была Rosemarie Wolff, в то время судья FIFe, из Германии. Она очень активно занималась генетикой. Если же я заговаривала с кем-либо из других фелинологов о моих открытиях, то в ответ получала в лучшем случае лишь милые улыбки.» Когда статья Фалкена появилась в журнале голландского клуба Felikat (система FIFe), то она привлекла внимание Do Wielinga, заводчицы из Амстердама. Хотя Wielinga не могла объяснить генетику странного окраса котят, она дала ему название. Когда Виелинга приехала в гости к Фалкена посмотреть на ее кошек, Фалкена предложила ей чашку чая и коричное печенье. Виелинга заметила: «Это печенье имеет такой же цвет, что и Ваши котята.» С тех пор Фалкена называла своих кошек со странным окрасом «коричными печеньями». Революция в племенной работе В один прекрасный день в 1969 году Фалкена сделала вязку, которую она описывает как «великую революцию в области пятнистого окраса» - пятнистый кот повязал пятнистую кошку. Что же еще могло бы дать в результате превосходные пятна?» Но вместо этого результатом этой вязки стали двое гаван и двое эбони. «Фатализм у меня в крови, сказала Фалкена, - Для меня это было знаком, что я должна заниматься разведением только кошек окраса гавана и эбони.» В последующие десять лет, пока она этим занималась, время от времени в пометах появлялись «слишком светлые» гаваны. Она отдавала эти «коричные печенья» своим друзьям из числа любителей, так как ей тогда было стыдно, что в ее программе племенной работы могла появиться такая ошибка. Тем не менее, кошки ее линий являлись носителями гена окраса корицы (циннамон). «Коричные печенья» (и так же часто появлявшийся их еще более светлый вариант - окрас фавн) продолжали рождаться по всей Голландии и часто - к радости заводчиков из независимых клубов. Летом 1979 года получила письмо от Stibbe Lieneman, заводчицы одного из независимых клубов. Линеман сообщила, что она тоже занимается разведением «светлых гаван» и что она знала - этот окрас явился результатом экспериментов Фалкена. Она предложила Фалкена одного из своих котят окраса светлая гавана. Фалкена созвонилась с ней, договорилась о встрече и вернулась домой с Desert Sands de Mont Eyk. Чуть позже она услышала о циннамоновом коте Catty-Castle's Singa Mas. Он жил неподалеку от Фалкена в семье van Eck, которая занималась разведением ориенталов. Фалкена повязала Akeleia van Mariendaal, кошку окраса гавана - носительницу гена корицы, с Singa Mas. Также она повязала Alice, сестру Akelea, с Desert Sands, и вернулась обратно в разведение как заводчица циннамонов, на этот раз - как член независимого клуба, Nederlandse Kattenfokkers Verenigung (голландский клуб любителей кошек - N.K.F.V.). В заключение - больше, чем милые улыбки Хотя Фалкена воздерживалась выставлять своих кошек окраса циннамон, в марте 1980 года Ineke Zegers, председатель N.K.F.V., позвонила ей и спросила, сколько циннамонов есть у Фалкена. Когда Фалкена ответила, что у нее их «более двадцати пяти», то Zegers порекомендовала ей подать официальную заявку на признание циннамонов. «Я была так рада, что в мой телефон не встроена видеокамера, - говорит Фалкена, - Я никогда не выглядела так глупо, как в тот момент. Я думала, что когда подобное случается, то нужно упасть на колени и начать молиться, и этого все же будет мало. Я заполнила бланки и вписала своих циннамонов, и 19 апреля 1980 года циннамоны были признаны N.K.F.V. как «иноземные короткошерстные». Комитет по признанию пород осмотрел всех животных, проверил генетические формулы, все было занесено в протокол. Мне вручили сертификат и огромный букет цветов, какой мне только доводилось когда-либо получать, а также высказали признательность за мою работу первопроходца.» (Так как независимые клубы любителей кошек традиционно признают породу, если она признана другим независимым клубом, то циннамоны впоследствии были приняты по всему континенту, кроме FIFe). ...И другие друзья циннамонов В 1984 году Marvin Miseroy, другой голландский заводчик (питомник El Chiridah), увлекся окрасом циннамон и решил специализироваться в его разведении. Он работал рука об руку с Фалкена над совершенствованием окрасов циннамон у сиамов и ориенталов. Он также ввез циннамоновых кошек из Англии, чтобы улучшить тип. Постепенно он следовал за Фалкена как за движущей силой. В 1989 Miseroy вступил в FIFe и вместе с Wendel Stoop из Швейцарии (питомник Silver Fox), другим заводчиком FIFe, организовал презентацию сиамов, балинезов, яванезов и ориенталов окрасов циннамон и фавн в апреле 1990 году на международной выставке FIFe в Алмере, Голландия. Судьи/комиссия племенной книги одобрили яванезов и ориенталов, которые были признаны на генеральной ассамблее в том же году (начиная с 1 января 1991 года), но воздержались от признания сиамов и балинезов из опасения, что ген рецессивного белого окраса (альбинизма) начнет распространяться по Европе через импортированных из Англии циннамонов. Комиссия пожелала, чтобы заводчики очистили от этого гена те линии, которые были подозрительны на его носительство, и затем вновь представить сиамов и балинезов для признания. В течение последующих пяти лет Miseroy и другие заводчики циннамонов работали над удалением гена альбинизма, и в мае 1995 года сиамы и балинезы окрасов циннамон и фавн были вновь представлены для признания в Тиле, Голландия. Предварительный отчет судей/комиссии племенной книги гласил, что эти окрасы получают полное признание, кроме тэбби-пойнт и торти-пойнт.